Краткая автобиография
С детства я был обуреваем страстью к путешествиям. Много читал, в основном на эту тему. В своей жизни многое прочувствовал, многое повидал, и потому к жизни я отношусь полифонически - терпим ко многим видам заблуждений. Существовал в разных ипостасях: хулиганил, битломанил, как и многие в 70-е, искал свои смыслы в сомнительных путешествиях. Из-за последнего восемнадцатилетним был даже задержан на далекой забайкальской станции Могоча по подозрению в бегстве из колонии. Работал грузчиком в порту, электромонтером, снимался в массовке в кино. Однажды даже снялся в эпизоде с Андреем Мироновым в роли белогвардейского офицера в фильме «Держись за облака», играл соло в бит-группе «Россы». Был проектировщиком мостов, мастером по строительству дорог, офицером для поручений, главным инженером проектов, начальником бюро главных специалистов крупнейшего военного института, посещал космодромы, наблюдал пуски ракет. Был и жаждущим приключений охотником и золотоискателем, искателем «счастья» за зеленым сукном, страстным почитателем театра и, наконец, человеком, ищущим радостей творчества за писательским столом.
С детства я был обуреваем страстью к путешествиям. Много читал, в основном на эту тему. В своей жизни многое прочувствовал, многое повидал, и потому к жизни я отношусь полифонически - терпим ко многим видам заблуждений. Существовал в разных ипостасях: хулиганил, битломанил, как и многие в 70-е, искал свои смыслы в сомнительных путешествиях. Из-за последнего восемнадцатилетним был даже задержан на далекой забайкальской станции Могоча по подозрению в бегстве из колонии. Работал грузчиком в порту, электромонтером, снимался в массовке в кино. Однажды даже снялся в эпизоде с Андреем Мироновым в роли белогвардейского офицера в фильме «Держись за облака», играл соло в бит-группе «Россы». Был проектировщиком мостов, мастером по строительству дорог, офицером для поручений, главным инженером проектов, начальником бюро главных специалистов крупнейшего военного института, посещал космодромы, наблюдал пуски ракет. Был и жаждущим приключений охотником и золотоискателем, искателем «счастья» за зеленым сукном, страстным почитателем театра и, наконец, человеком, ищущим радостей творчества за писательским столом.
В настоящее время наверстываю упущенное в части реализации своего «я» в литературе. Что удалось здесь, конечно, судить не мне. Одно могу сказать: писал честно и только то, о чем знал, что сам пережил и прочувствовал, понимая, что сочинительство — всего лишь биография чувств. Писал не на потребу дня и не для материальных выгод, писал оттого, что не мог не писать, даже осознавая, что все будет писано в стол.
Что еще сказать о себе?
Характер: неровный, подвержен «закону маятника». Неожиданные приступы сомнений и подавленности сменяются периодами оптимизма и благодушия.
Считаю себя честным человеком, неспособным на подлость. Не скрытен, иной раз болтлив. Больше всего в жизни не люблю чванство, двуличие.
Что еще сказать о себе?
Характер: неровный, подвержен «закону маятника». Неожиданные приступы сомнений и подавленности сменяются периодами оптимизма и благодушия.
Считаю себя честным человеком, неспособным на подлость. Не скрытен, иной раз болтлив. Больше всего в жизни не люблю чванство, двуличие.
Увлечения и пристрастия: В детстве и юношестве понемногу занимался различными видами спорта. Водное поло, борьба самбо, бокс, парусный спорт. Любил играть в футбол. Немало лет увлекался охотой. Служа в кадровой армии, увлекался стрельбой из личного оружия, был в сборной управления РВСН, участвовал в соревнованиях. Люблю живопись, музыку, театр. Но особенно оперу. Она для меня — вершина всего!
Чтобы пополнить картину пристрастий в сфере искусств, назову лучшее, хотя суждение мое слишком условно. В кино, например, это Хичкок и Висконти, в театре — Товстоногов и Брук, в живописи — Валентин Серов и Моне, в музыке —Чайковский и Верди, но понимаю что за каждым из этих имен стоит по крайней мере десяток равноценных. А это стало быть, дюжина главных предпочтений в каждом направлении. Вообще люблю цифру двенадцать. И еще цифру семь. В ней есть смысл. Семья — это семь «Я!»
Писательский цех предпочтений: Толстой, Лермонтов, Чехов, Маркес, Хемингуэй, Ремарк, Оруэлл, Виан...
Не представляю жизни без азарта. Нехватку адреналина пополняю просмотром спортивных передач. Азарт, азарт!.. Наследственная страсть к азартным играм чуть не сгубила в «ревущие девяностые». Провел за игровыми столами столичных казино без малого три года. Проиграл, казалось бы, все, что имел, в том числе и самую жизнь. Спасла меня Великая Любовь Женщины! Любовь моей жены!
Друзья: Друзей было немало. «Других уж нет, а те далече...» — лучше всего и не скажешь на сегодняшний день. Где они все?.. «Рассосались, как леденцы...» — это голос одной из моих героинь. К справедливости будет сказано, никогда не обольщался на счет дружбы настолько, чтобы потом испытывать глубокую горечь и разочарование от крушения иллюзий. Оттого, верно, не страдал, когда остался один, никем из них не навещаемый на больничной койке отделения военного госпиталя имени Н.Н. Бурденко в связи с психическим надломом.
Слову «дружба» более предпочитал «приятельство», хотя нисколько не отрицаю самое существование истинной дружбы, проявляемой особо в таких обстоятельствах, как войны, лихолетья и прочего…
Дружба в общепринятом смысле — это бесконечные контакты, застолья с вином, разговоры обо всем и ни о чем, общие походы по злачным местам, шум, ссоры, примирения, нахождение и расхождения общих точек зрения. Но человек в принципе одинок. Он, как по К.Гессе — «Степной волк» с тысячью масок. Возможно, сказанным разочарую многих, но таково, увы, мое мнение.
Слову «дружба» более предпочитал «приятельство», хотя нисколько не отрицаю самое существование истинной дружбы, проявляемой особо в таких обстоятельствах, как войны, лихолетья и прочего…
Дружба в общепринятом смысле — это бесконечные контакты, застолья с вином, разговоры обо всем и ни о чем, общие походы по злачным местам, шум, ссоры, примирения, нахождение и расхождения общих точек зрения. Но человек в принципе одинок. Он, как по К.Гессе — «Степной волк» с тысячью масок. Возможно, сказанным разочарую многих, но таково, увы, мое мнение.
Мои установки: верю в единого Бога, но церковь любой конфессии со всеми ее благозвучиями и святыми писаниями все же почитаю за красивый, хотя и, возможно, жизненно необходимый обман. Я и сибарит, и эпикуреец в одном флаконе. Всех людей считаю изначально равными в своем развитии и скрытых в них возможностях, за исключением уникумов-гениев. Каждый человек может развить в себе способность к любой самой совершенной деятельности до наивысших пределов. Поясню: встать на самую высокую ступень мастерства в любом деле, будь то математика, поэзия, спорт, медицина, живопись и многое другое. Цвет кожи, социальное положение и даже родословная здесь не имеют определяющего значения. Все определяет установка и сила желания. Примеров здесь множество, но я ограничусь одним лишь Полем Гогеном.
Далее, что есть для меня человеческий мир?.. По моему понятию, есть принудительное, принятое всеми как неизбежная несправедливая данность устройство человеческого общежития во всем его прекрасном благозвучии! Другой мир, с его космическим холодом звезд и галактик, не для меня. Человеческий мир, это мы! Дети животного мира в рамках поставленного над нами эксперимента — рабы своих вечных, не изживаемых инстинктов. Переделать человеческую натуру — это стереть те самые девятьсот девяносто девять масок, оставив для пользования лишь одну. Стремление к единому общепризнанному совершенству — вот единая цель. И в этом смысле Нагорная проповедь Христа — квинтэссенция цели. Но всякое совершенство — бесконечность. Именно в этом кроется вся хитрость, коей удобно пользуются власть имущие. Завтра, завтра, только не сегодня, — говорят они всем, кто страстно желает, чтобы мир был справедлив именно сегодня, и сами в это время живут в наслаждениях, пополняя мир своими подобиями.
«Пока травка подрастет, лошадка с голоду помрет», — мысленно мы отвечаем власть имущим словами Шекспира, но они невозмутимо продолжают кататься с гор, жить в дворцах, питаться альпийским молоком и лечиться у лучших докторов. И, как бы мы ни переворачивали политическую подоснову, все будет так, как было это всегда. Пороки будут стяжать богатства, добродетели — уповать на благодать и кару Божью.
Но в любом случае опускать руки нельзя. Надо бороться и за личное счастье и благополучие и за стремление всего вокруг к лучшему — это и цель, и форма жизни. Вот вкратце такова моя философия.
Далее, что есть для меня человеческий мир?.. По моему понятию, есть принудительное, принятое всеми как неизбежная несправедливая данность устройство человеческого общежития во всем его прекрасном благозвучии! Другой мир, с его космическим холодом звезд и галактик, не для меня. Человеческий мир, это мы! Дети животного мира в рамках поставленного над нами эксперимента — рабы своих вечных, не изживаемых инстинктов. Переделать человеческую натуру — это стереть те самые девятьсот девяносто девять масок, оставив для пользования лишь одну. Стремление к единому общепризнанному совершенству — вот единая цель. И в этом смысле Нагорная проповедь Христа — квинтэссенция цели. Но всякое совершенство — бесконечность. Именно в этом кроется вся хитрость, коей удобно пользуются власть имущие. Завтра, завтра, только не сегодня, — говорят они всем, кто страстно желает, чтобы мир был справедлив именно сегодня, и сами в это время живут в наслаждениях, пополняя мир своими подобиями.
«Пока травка подрастет, лошадка с голоду помрет», — мысленно мы отвечаем власть имущим словами Шекспира, но они невозмутимо продолжают кататься с гор, жить в дворцах, питаться альпийским молоком и лечиться у лучших докторов. И, как бы мы ни переворачивали политическую подоснову, все будет так, как было это всегда. Пороки будут стяжать богатства, добродетели — уповать на благодать и кару Божью.
Но в любом случае опускать руки нельзя. Надо бороться и за личное счастье и благополучие и за стремление всего вокруг к лучшему — это и цель, и форма жизни. Вот вкратце такова моя философия.
Так в чем же смысл жизни, спросите вы? Можно ответить по-разному. Одни скажут: просто прожить без душевных страданий дольше остальных; другие — в срединном покое и созерцании, не делая зла, но и не утруждаясь добром; третьи — как можно в большем суммарном количестве наслаждений, которые следует пережить; четвертые — в борьбе со злом, в борьбе за справедливость; пятые, наконец, в том, чтобы оставить след на нашей грешной земле, будь то человеческое дитя или дитя духовное: в виде поэмы, открытия или симфонии. И все они будут правы. Цель жизни — это то, что вы сами выберете для себя, можно сказать, в самой жизни.
И, еще хотел бы добавить… Собственно, в жизни я испытал почти всю палитру человеческих страстей. Была восходящая карьера, прерванная бурей вырвавшихся на волю увлечений. Было стремительное полное разорение, отчаяние, истовое обращение к Богу и такое же стремительное восстановление утерянного. Можно было бы сказать, что жизнь не была серой, она удалась. Но если бы меня традиционно спросили: как бы я прожил ее, доведись мне прожить заново, я бы ответил не так, как отвечают многие: «Прожил бы так же». Конечно, я прожил бы ее по-иному. И, в первую очередь, качественно учился бы, старался быть лучше других. Более серьезно отнесся к физической культуре и спорту. Что касается остального… Вопрос оставляю открытым.
Вячеслав Александрович Баскаков, творческий псевдоним — Вадим Неславин
И, еще хотел бы добавить… Собственно, в жизни я испытал почти всю палитру человеческих страстей. Была восходящая карьера, прерванная бурей вырвавшихся на волю увлечений. Было стремительное полное разорение, отчаяние, истовое обращение к Богу и такое же стремительное восстановление утерянного. Можно было бы сказать, что жизнь не была серой, она удалась. Но если бы меня традиционно спросили: как бы я прожил ее, доведись мне прожить заново, я бы ответил не так, как отвечают многие: «Прожил бы так же». Конечно, я прожил бы ее по-иному. И, в первую очередь, качественно учился бы, старался быть лучше других. Более серьезно отнесся к физической культуре и спорту. Что касается остального… Вопрос оставляю открытым.
Вячеслав Александрович Баскаков, творческий псевдоним — Вадим Неславин
